Вячеслав Никонов КРУШЕНИЕ РОССИИ 1917 Москва ACT Астрель УДК 94(47) ББК 63.3(2) Н64 Никонов, В. Н64 Крушение России / Вячеслав Никонов. - М. : АСТ : Астрель, 2011. - 926,[2] с. ISBN 978-5-271-35814-2 (ООО «Издательство Астрель») ISBN 978-5-17-074287-5 (000 «Издательство АСТ») За свою более чем тысячелетнюю исrорию Россия всего четыре раза тер­ пела Крушения. Когда разрушались традиционные формы государствен­ ности, страна становилась полем боя гражданских войн и интервенций, несла колоссальные человеческие жертвы, теряла огромные территории, отбрасывалась на десятки лет назад в экономическом развитии. Когда Рос­ сия неизмеримо ослабевала, вставал вопрос о выживании ее как государ­ ства и нации. Именно в феврале-марте 1917 года было положено начало лавинообразной общественной дезинтеграции. Понимание природы рево­ люций, осознание того, что и почему произощло в 1917 году, - ключ к по­ ниманию российских Крушений. А значит, и к их предотвращению. Книга предназначена широкому кругу читателей. УДК 94(47) ББК 63.3(2) Зав. редакцией О.В. Сухарева Оrветственный редактор К.А. Залесский Корректор И.Н. Мокина Технический редактор ТП. Тимошина Компьютерная верстка И.А. Ильиной Подписано в печать 25.05.2011. Формат 84х108/32. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 48, 72. Тираж 3000 экз. Заказ 1679. Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, rом 2; 953000 - книги, брошюры ООО «Издательство АстрелЬ» 129085. r: Москва, пр-д Ольминского, д. За ООО «Издательство АСТ » 141100, Московская обл., r: Щелково, ул. Заречная, д. 96 Адрес нашего сайта: www.ast.ru E-mail: [email protected] Издано при участии ООО «ХарвесТ>>. ЛИ № 02330/0494377 от 16.03.2009. Ул. Кульман, д. 1, корп. 3, эт. 4, к. 42, 220013, г. Минск, Республика Беларусь. E-mail редакции: [email protected] Республиканское унитарное предприятие «Издательство «Белорусский Дом печати». лп № 02330/0494179 от 03.04.2009. Пр. Независимости, 79, 220013, Минск, Республика Беларусь. ISBN 978-985-18-0039-7 © Никонов В. А.. 2011 (000 •Харвест») ©ООО «Издательство Астрель» ВВЕДЕНИЕ Кто может быть вполне уверен, что, зажигая маленький костер революции, он не кладет начало огромному пожару, кото­ рый охватит все общество, испепелит не только дворцы, но и хижины рабочих, уничтожит не только «деспотов», но и... са­ мих зажигателей вместе с тысячами невин­ ных лиц? Никто. Питирим Сорокин Россия — одно из двух-трех государств на планете, которые могут похвастаться пятью веками непрерывного суверенного существования, не прерванного завоеваниями извне или нахождением под чьей-либо властью. За свою более чем тысячелетнюю историю Россия всего че­ тыре раза терпела Крушения. Когда разрушались традиционные фор­ мы государственности, страна превращалась из субъекта в объект меж­ дународной политики, становилась полем боя гражданских войн и/или интервенций, несла колоссальные человеческие жертвы, теряла огром­ ные территории, отбрасывалась на десятки лет назад в экономическом развитии. Когда Россия неизмеримо ослабевала и вставал вопрос о вы­ живании ее как государства и нации. Только первое Крушение было вызвано внешним завоеванием: в XIII веке раздробленные русские княжества стали добычей монгольс­ кого войска и в большей своей части превратились в Западный улус Золотой орды. Однако все последующие Крушения объяснялись по­ чти исключительно внутренними причинами, которые порождали ре­ волюционные взрывы, ставившие страну на грань существования. Так было в начале XVII века, когда Россия захлебнулась в братоубийствен­ ной Смуте. Так было после революции 1917 года, когда гражданская война унесла миллионы жизней, а государственность была восстанов­ 4 ВВЕДЕНИЕ лена методами большевистской диктатуры. Так было в 1991 году, кото­ рый принес развал СССР (он был тогда формой существования Рос­ сии), сопровождаемый серией гражданских войн, катастрофическим экономическим обвалом на постсоветском пространстве, небывалым геополитическим ослаблением страны. Четыре Крушения, которые Ахиезер, Клямкин и Яковенко назвали «катастрофами российской ис­ тории», эти авторы связали с последовательной гибелью киевской, мос­ ковской, романовской и советской государственности.1 Опыт Крушений показывает, что основные вызовы для российс­ кой безопасности исходят изнутри страны. При том, что большую часть своей истории государство наше провело в войнах, чаще - оборони­ тельных. Эта книга - о революции 1917 года. Причем о менее популярной - Февральской. О ней надолго забыли, когда в центр глобальной и оте­ чественной истории была поставлена революция Октябрьская, при­ ведшая к власти большевиков, которые предложили и попытались на­ вязать остальным альтернативную модель общественного устройства, поставив на дыбы весь остальной мир. Но не следует забывать, что раз­ рушение многовековых форм российской государственности произош­ ло именно в феврале-марте 1917 года и именно тогда было положено начало лавинообразной общественной дезинтеграции. С точки зрения исследования Крушений России Февральская революция важнее Ок­ тябрьской. Кроме того, без Февраля о приходе к власти большевиков, которые еще в начале 1917 года представляли собой крошечную маргинальную партию, а ее лидеры за границей полагали, что не доживут до револю­ ции, не могло быть и речи. «Октябрь родился не после Февраля, а вмес­ те с ним, может быть, даже и раньше его; Ленину потому только и уда­ лось победить Керенского, что в русской революции порыв к свободе с самого начала таил в себе и волю к разрушению, - подчеркивал извест­ ный философ и участник событий тех лет Федор Степун. - Чья вина перед Россией тяжелее — наша ли, людей Февраля, или большевистс­ кая, - вопрос сложный»2. С ним соглашался и самый яркий человек Ок­ тября — Лев Троцкий, полагавший, что «Февральская революция была только оболочкой, в которой скрывалось ядро Октябрьской революции»3. Понимание природы революций, осознание того, что и почему про­ изошло в 1917 году - ключ к пониманию российских Крушений. А значит, и к их предотвращению. 1 Ахиезер А., Клямкин И., Яковенко И. История России: Конец или новое начало? М., 2005. 2 Степун Ф. Бывшее и несбывшееся. СПб., 2000. С. 311. 3 Троцкий Л.Д. История русской революции. Т. 1. Февральская револю­ ция. М., 1997. С. 24. Теория революций 5 Теоретические вопросы, вокруг которых ломают копья философы, историки, социологи, политологи, социопсихологии, обычно не очень интересны широкому читателю, которого я сразу приглашаю к началу первой главы. Любителям же профессиональных дискуссий предложу краткий экскурс в теорию и историографию революций вообще и рус­ ской революции 1917 года в частности. Теория революций Никто точно не знает, отчего происходят революции. Хотя их ана­ лиз начался очень давно. Фукидид в «Пелопоннесской войне», Пла­ тон в «Республике», Аристотель в «Политике» использовали термин «stasis», который близко походил к понятию «революция», обозначая общественный беспорядок. Аристотель вкладывал в него три основ­ ных значения: незаконное и насильственное низвержение правителя, значительное изменение институтов общества или конституционного строя, основательное изменение форм правления. Ставка в револю­ ции, полагал Аристотель, — обладание политической властьк) и теми благами, которые она дает, а именно богатства, престиж и побочные доходы. Субъектами революции выступают экономические страты - недовольное большинство решает ситуацию насильственным измене­ нием строя, что собственно и составляет существо революции. Уже в античной метафизике содержалась и идея революции как ус­ корителя медленно протекающих жизненных и социальных процес­ сов. Хотя, строго говоря, в латыни слово «революция» имеет прямо про­ тивоположное значение — «поворот назад», «возвращение», «враще­ ние», что, вероятно, отражает понимание древними возможности революционной борьбы не только за светлое будущее, но и за возврат к нарушенным старым порядкам. Примечательно, что вплоть до Ве­ ликой Французской революции конца XVIII века слово «революция» в современном значении не использовалось ни в одном языке мира. Первые аналитики, занявшиеся в начале XIX века осмыслением со­ временных революций — Сен-Симон, а затем французские историки Тьерри, Гизо, Минье - склонялись, скорее, к теории ее классовою про­ исхождения. В наиболее законченном виде эту теорию сформулирует Карл Маркс, который стал, безусловно, наиболее влиятельным в но­ вое время теоретиком революций. Не исключено, что благодаря его интересу в молодые годы к античной философии мысль об ускоряю­ щей роли революций вошла в его идейный арсенал и обрела хрестома­ тийную форму «локомотивов истории», адекватную индустриальной эпохе. Маркс соединил их с учением об общественно-экономических фор­ мациях, которые представляют собой стадии человеческого развития, основанные на способе производства. Каждой формации соответству­ 6 ВВЕДЕНИЕ ет определенный экономический базис и политическая надстройка. Если надстройка мешает развиваться экономическим процессам и стоящим за ними интересам, она меняется. Переход от одной фор­ мации к другой не может происходить эволюционным путем, он тре­ бует революционного переворота. Социальная революция в полном объеме должна включать прогрессивный скачок в развитии произво­ дительных сил, производственных отношений и надстройки, пере­ ход политической власти в руки новых общественных сил. Капита­ лизм, вызывая абсолютное и относительное обнищание порождае­ мого им многочисленного пролетариата, делает неизбежным возмущение и бунт трудящихся против горстки богатеющей буржуа­ зии. Доказав бесперспективность капиталистической формации, Маркс пришел к выводу о неизбежности революции, которая приве­ дет к торжеству социализма и передаст власть из рук буржуазии и под­ контрольных ей политиков в руки рабочего класса. Примечательно, что за год до своей смерти Маркс вместе с Фридрихом Энгельсом пришел к выводу: «Россия представляет собой передовой отряд рево­ люционного движения в Европе»1. Чтобы точно убедиться в этом, Маркс даже выучил русский язык. В марксизме революции рассматривались как позитивный каче­ ственный скачок в развитии общества, которые одновременно явля­ ются кульминацией активности и самодеятельности народных масс. Владимир Ленин видел главное отличие марксизма от других социа­ листических учений в самом решительном признании «значения ре­ волюционной энергии, революционного творчества, революционной инициативы масс, — также, конечно, отдельных личностей, групп, организаций, партий, умеющих нащупать и реализовать связь с теми или иными классами»2. Революции происходят, когда верхи не мо­ гут, а низы не хотят жить по-старому, и происходит ухудшение выше обычного нужд и бедствий трудящихся масс. Марксисты сознавали, что революции сопровождаются кровавыми эксцессами, но считали их неизбежными издержками неизбежного и крайне желательного процесса, подготовка которого, собственно, и составляла смысл их жизни. Однако еще до появления Карла Маркса на свет возникли течения мысли, которые крайне негативно оценивали революции, основыва­ ясь на опыте, прежде всего, Великой Французской. Наиболее ярким их представителем выступал основоположник консерватизма Эдмунд Берк, который так характеризовал деятельность французских револю­ ционеров: «Я постоянно убеждаюсь в том, что любая попытка — какую бы форму она не принимала — подавлять, лишать титулов, разорять, 1 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 19. С. 305. 2 Ленин В.И. Полное собрание сочинений (далее: ПСС). Т. 16. С. 23. Теория революций 1 реквизировать имущество и разорять родовую знать, а также уничто­ жать земельную собственность целой нации, не может быть оправда­ на... Я непоколебимо убежден в том, что схема передачи высшей вла­ сти государства в руки церковных старост, констеблей или других подобных чиновников, руководствующихся благоразумием сутяг-ад- вокатов и еврейских биржевых спекулянтов, подстрекаемых бессты­ жими и до крайности низко падшими женщинами, владельцами гос­ тиниц, таверн, публичных домов, наглыми подмастерьями, клерками, посыльными, парикмахерами, уличными скрипачами и театральны­ ми танцовщицами... — неизбежно должна воплотиться в нечто постыд­ ное и разрушительное»1. Причины революций консерваторы усматри­ вали не в действии неодолимых сил истории, а в несовершенстве чело­ веческой природы. Либеральные трактовки революций, рассматривающие их как ес­ тественное стремление людей к свободе и демократии, которому пре­ пятствует старый режим, восходят, скорее, к Алексису де Токвилю. «Мы живем в эпоху великой демократической революции, — писал он. — ...Одни считают ее модным новшеством и, рассматривая как случай­ ность, еще надеются ее остановить, тогда как другие полагают, что она неодолима, поскольку представляется им в виде непрерывного, само­ го древнего и постоянного из всех известных в истории процессов... Повсеместно самые различные события, случающиеся в жизни наро­ дов, оказываются на руку демократии... Постепенное установление равенства условий есть предначертанная свыше неизбежность. Этот процесс отмечен следующими основными признаками: он носит все­ мирный, долговременный характер и с каждым днем все менее и ме­ нее зависит от воли людей; все события, как и все люди, способствуют его развитию»2. Тонкий знаток творчества Токвиля Алексей Салмин — безвремен­ но ушедший из жизни умнейший российский политолог — подчерки­ вал: «Демократический процесс не просто необратим для Токвиля: он несет в себе отпечаток высшего предназначения и потому заслуживает если не восхищения, то, по крайней мере, безропотного смирения. Задача состоит, таким образом, не в том, чтобы остановить эгалитар­ ный процесс, а в том, чтобы его упорядочить»3. Следует заметить, что сам французский мыслитель был сторонником, скорее, ограниченной монархии, и своим предтечей его чтили не только либералы, но и мно­ гие консерваторы. Токвиль предложил в качестве объяснения непос­ редственной причины революций завышенные ожидания, утверждая, 1 Берк Э. Правление, политика и общество. М., 2001. С. 35. 2 Токвиль А. де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 27, 29. 3 Салмин А.М. Наследие А. де Токвиля и современная политическая традиция Запада // Салмин А.М. Шесть портретов. СПб., 2008. С. 106. 8 ВВЕДЕНИЕ что ее вероятность наиболее высока в те моменты, когда длительный период политической и экономической стагнации сменяется фазой резкого увеличения шансов и возможностей для каждого человека, особенно социальных низов1. В начале XX века распространение получили элитарные и соци­ ально-психологические интерпретации революций. Первые связаны, прежде всего, с именем Вильфредо Парето, который представлял ре­ волюции как процесс циркуляции элит. Они происходят, когда у влас­ ти находится некомпетентная и неэнергичная элита, препятствующая продвижению наверх более компетентной и энергичной, общество выходит из равновесия. Революция выполняет у Парето позитивную функцию, расширяя сосуды для поступления новой крови, питающей власть, приводя наверх новую аристократию2. Психологию масс поставили на пьедестал Густав Лебон и Питирим Сорокин. Знаменитый русский социолог полагал, что «общая, основ­ ная и вечная причина революций... всегда состоит в росте «ущемле­ ния» главных инстинктов у значительной части общества», к коим он относил рефлексы к групповому самосохранению и половые, потреб­ ность в жилище и еде, инстинкты собственности и самовыражения. Революции случаются, когда это ущемление приобретает массовый характер, а группы порядка проявляют бессилие «уравновесить про­ порционально усиленным торможением возросшее давление ущемлен­ ных рефлексов»3. Лебон объяснял революции спецификой психоло­ гии революционеров, увлекающих за собой послушную толпу: «По- видимому, почти во все времена имел силу общий психологический закон, по которому нельзя быть апостолом чего-либо, не ощущая на­ стойчивой потребности кого-либо умертвить или что-либо разру­ шить»4. Сорокину и Лебону революции сильно не нравились, поскольку вели к немедленной общественной деградации и крови. Канонической для описания более современных немарксистских школ изучения революций на Западе стала классификация американ­ ца Джима Голд стоуна, который выделил три поколения теорий рево­ люций5, а затем провозгласил и возглавил четвертое. Первое поколе­ ние, к которому он отнес Эдвардса, Петти, Бринтона, Арендт, творило в 1920—60-е годы, концентрировалось на «великих революциях» как 1 Токвиль А. де. Старый порядок и революция. М., 1997. 2 Парето В. Компедиум по общей социологии. М., 2007. 3 Сорокин П. Социальная революция. М., 2005. С. 321, 323. 4 Лебон Г. Психология социализма. М., СПб., 1996. С. 126—127. 5 Goldstone J. Theories of Revolution: The Third Generation // Wbrld Politics. No. 3 (32). 1980. Подробнее см.: Фисун А. Политическая экономия цвет­ ных революций // Прогнозис. Журнал о будущем. 2006. Осень. JM? 3 (7).